# Полиамория и привилегии пары

Привилегии пугающи и сложны. Я мог бы написать книгу по теме привилегий пары и роли, которую они играют в отношениях. И многие прекрасные во всех остальных смыслах люди внезапно начинают вести себя странно рядом со «словом на букву П»; оно воспринимается как обвинение или как попытка вызвать чувство вины, потому что мы все привыкли думать о себе как о в целом честных и достойных людях, и идея о том, что мы получаем некоторую выгоду от преимуществ, которые мы не заслужили, довольно некомфортна.

Но привилегии, особенно привилегии пары — совершенно реальная и осязаемая вещь, которая проявляется в полиаморных отношениях довольно запутанным образом. Так что пристегните ремни, мы собираемся погрузиться в слово на букву П поглубже.

# Часть 0. Привилегии: что это такое?

По‑простому, если говорить о людях или сообществах, то «привилегии» — это любые преимущества, которые какой‑либо человек или группа имеет над другими и которые не были заработаны явно.

Это простая идея, но она запутанна и похожа на минное поле. Отчасти это из‑за того, что привилегии невидимы для того, кто ими обладает. Если вы находитесь в привилегированном положении, то это не выглядит для вас как наличие преимущества над другими людьми; вам просто кажется, что Так Устроен Мир. Люди обычно не признают привилегии осознанно. Люди не встают утром с мыслью: «Вау, мне, как гетеросексуальному белому парню, следует сегодня выбраться куда‑то и поугнетать каких‑нибудь женщин и представителей меньшинств!» Привилегии коварны, потому что они структурны; привилегированные люди получают преимущества без необходимости сознательно думать о них.

Из‑за того, что привилегии невидимы, может быть очень, очень сложно признать, что они у нас есть. Нам нравится думать, что мир вокруг нас более или менее справедлив; нам не нравится думать о себе как о тех, кто получает выгоду или принимает участие в угнетении кого‑либо. Нам нравится думать, что мы там, где мы находимся потому, что мы работали ради того, чтобы получить всё это. Мнение о том, что мы неявно получаем выгоду от того, к чему у других людей нет доступа, обычно доставляет нам дискомфорт.

На мой взгляд, лучшее введение в тему привилегий и тех невидимых способов, которыми они работают — это эссе Unpacking the Invisible Knapsack (opens new window) (Распаковывая невидимый рюкзак), написанное Пегги Макинтош. Это эссе действительно открыло мне глаза.

Всякий раз, когда люди пытаются говорить про привилегии, появляется определённая доля критики. Многие, например, будут заявлять, что разговор про «привилегии» — это просто способ заткнуть их; «Ну, ты не чёрный/женщина/кто угодно, так что у тебя просто нет права говорить по этой теме!» Я не знаю, как часто такое случается и случается ли вообще, но я знаю, что есть люди, которые слышат именно это, тогда как на самом деле звучит: «Твой опыт отличается от моего, и похоже, что привилегии, которые ты принимаешь как должное, вмешиваются в твою способность понимать, почему всё так».

Другой вид критики, который я встречал, состоит в том, что понятие «привилегии» создаёт пирамиду социальных преимуществ, с богатыми гетеросексуальными белыми мужчинами сверху и, предположительно, бедными чёрными лесбиянками‑транссексуалами снизу. Однако все не совсем так; несмотря на то, что богатые гетеросексуальные белые мужчины действительно имеют львиную долю социальных привилегий, привилегии не так шаблонны. В разных окружениях одни и те же группы могут иметь разное количество привилегий. Мужчины обычно наслаждаются множеством привилегий над женщинами большую часть времени — нам платят больше на большем количестве рабочих мест; почти все директора больших корпораций — мужчины; большая часть политиков — мужчины; если вы зайдете в комнату с людьми в костюмах, то «парень у руля» скорее всего будет именно парнем — однако, например, в суде по семейным делам у женщин есть преимущества над мужчинами. При прочих равных дети при разводе остаются с женщинами намного чаще, чем с мужчинами. В США у белых людей до сих пор есть куча преимуществ над чёрными, но, скорее всего, к чёрному мужчине в автосервисе отнесутся намного лучше, чем к белой женщине (я никогда не перестану удивляться тому, насколько женщины считаются полными невеждами в среде автослесарей — сколько бы раз я это не видел).

Куча людей возражает в принципе против слова «привилегии», говоря, что оно по своей сути оскорбительно, и что какое‑то другое слово (вроде «преимущество») должно быть использовано вместо него. Я думаю, что это чушь; оскорбительно не слово, а идея, которая стоит за ним, она доставляет нам глубокий дискомфорт. Джон Скалци написал эссе, которое намеренно не использует слово на букву П (opens new window), но люди совершенно ожидаемо реагировали плохо и на него.

Правда в том, что мы не рождены равными. Некоторые из нас рождены в некоторых условиях — достатка, власти, расы, чего угодно — которые дали нам преимущества над другими людьми. Это не означает, что мы не работали, чтобы получить то, что у нас есть, или что мы не заслужили какие‑то наши достижения. Это просто означает, что некоторым из нас проще достигнуть чего‑то, чем другим — мы просто получаем выгоду от условий, в которых мы находимся, вне зависимости от того, хотим мы этого или нет.

Это и есть привилегии.

И я хочу поговорить о том, какую роль привилегии играют в полиаморных отношениях.

# Часть 1. Привилегии пары в обществе.

Мы живём в обществе, которое ожидает от нас определенных вещей.

Одно из этих ожиданий состоит в том, что мы найдём кого‑то, влюбимся, поженимся и создадим семью.

Социальное ожидание по умолчанию — это гетеросексуальная моногамия. В нашем обществе получают некоторые привилегии те, кто родились однозначно мужчинами или однозначно женщинами и в целом им нравятся люди однозначно противоположного пола. По умолчанию их жизнь во многом проще, чем у тех, кто родился не с однозначным полом, или у тех, кто родился в теле, не соответствующем их самоопределению, или тех, кто родился с предпочтением к романтической компании лиц того же пола.

Какого рода преимущества? Другие люди обычно относятся лучше к гетеросексуальным (или бисексуальным, но состоящим в традиционном браке) цисгендерам лучше, чем к геям, трансам или интерсексуалам, примерно одинаково относясь ко всем «не таким». Некоторые юридические преимущества предоставляются гетеросексуалам, хотя это (наконец‑то!) меняется. Религиозные институции чрезвычайно одобряют моногамные гетеросексуальные пары — не всегда и всюду, но в целом это так. Им проще усыновлять детей. У них есть определённые налоговые преимущества.

Так что у полиаморы уже в невыгодном положении. Мы не попадаем чётко в ожидания моногамии.

Эти ожидания могут просачиваться в нашу жизнь, даже когда мы знаем, что моногамия — не лучший вариант для нас. Думаю, что это особенно верно для людей, которые пришли к полиамории после того, как состояли некоторое время в моногамных отношениях — для пар, решивших расширить их отношения полиаморией.

Когда пара первый раз собирается отважиться на полиаморию, то часто её участники получают закатывание глаз и тяжёлые вздохи от опытных полиаморов. Это может сбивать с толку; в конце концов, вы подумали об этом внимательно, и на самом деле хотите попробовать немоногамию… почему все вставляют вам палки в колёса?

Это происходит из‑за того, что независимо от того, насколько внимательно вы подумали об этом, вы, скорее всего, принесёте какие‑то идеи и ожидания, делающие ваши существующие отношения привилегированными, часто под предлогом их «защиты». И множеству полиаморов причинили боль люди с хорошими намерениями, подсознательно использующие привилегии в ущерб другим, совершенно не имея этого в виду.

Размышления о привилегиях можно сравнить с прослушиванием музыки. Если у вас нетренированный слух, то вам, например, будет сложно распознать партию бас‑гитары в музыке. Но если вы послушаете басовую партию отдельно, то вы начнёте различать её в музыке.

И именно это — задача данного эссе: дать вам услышать басовую партию отдельно, для того, чтобы вы смогли бы всё ещё слышать её при построении настоящих отношений.

# Часть 2: Единорог

Когда существующая пара начинает исследовать идею полиамории, очень заманчиво попытаться сохранить настолько много элементов моногамии, насколько это возможно.

В конце концов, мы живём в мире, в котором принято считать, что «отношения с обязательствами» подразумевают эксклюзивность. В мире, в котором принято считать, что если ваш приятель хочет заниматься сексом с кем‑то ещё, то вы недостаточно хороши — так что следите получше, чтобы не потерять партнёра! В мире, в котором принято считать, что секс и отношения идут рука об руку.

Так что шаг за пределы этого мира может быть довольно пугающим. Что случится, если наш возлюбленный захочет секса с кем‑то ещё — будет ли это означать, что он будет бегать налево и направо, трахая всё, что движется? Это же не выглядит способом иметь крепкие отношения, правильно?

И что насчёт ревности? Как мы можем уберечь себя от ревности, если наш партнёр будет заниматься сексом с кем‑то ещё?

Кажущееся очевидным решение всех этих проблем приходит ко многим людям: найти бисексуальную женщину, которая занималась бы сексом с обоими участниками пары и сформировала бы с ними закрытую триаду. В конце концов, если вы все занимаетесь любовью с одним человеком, то ни у кого не будет ревности, правильно? Если вы втроём верны друг другу и никто не занимается сексом с кем‑то ещё, вам не придётся беспокоиться о шпили‑вили вашего партнёра со всем миром, так ведь? И, конечно, надо искать женщину, потому что бисексуальные женщины — это горячие штучки, а бисексуальные мужчины как‑то противны, да?

Есть причина, по которой такую женщину называют «единорожкой», а все 1 872 453 014 пар, ищущих её, называют «охотниками за единорожками». Идея поиска единорога ощущается совершенно разумной — но связанна с целой кучей идей, которые не всегда верны и часто основаны на предположениях, делающих существующую пару привилегированной, даже если на первый взгляд это не так.

Пары, ищущие единорожек, не злые. Они не подлые, не злонамеренные, не плохие люди. И тем не менее, очень часто они причиняют большой вред всем, кто столкнётся с ними. Одна моя подруга отзывается о своём опыте отношений третьей с парой: «я была для них чем‑то вроде собачьей резиновой игрушки», и большая часть моих знакомых полиаморов, пробовавших такие отношения, категорически не хотят повторять этот опыт.

Но почему? Что с этим не так?

Вы же с партнёром для начала сели и проговорили очень внимательно всё это, и, надо полагать, вы оба согласились с тем, что это то, что вам нужно, да?

Тогда что не так?

Давайте даже отвлечёмся от того факта, что когда вы говорите про немоногамию и делаете что угодно, что начинается с «мы оба…", то это автоматически помещает одни отношения выше других, и подумаем, как всё выглядит с точки зрения гипотетической третьей девушки.

Вы не подумали даже о ЕЁ потребностях. Она не была участницей разговора — да и как бы могла? Вы даже ещё не встретились. Когда вы заранее решаете, какими должны быть отношения, до того как вы их начали, то… людям будет легко почувствовать себя несколько бесправными из‑за этого.

Большая часть полиаморов практикует полиаморию потому, что они отвергают идею ограничивающих отношений; они отвергают идею того, что нахождение в одних отношениях означает отказ от нахождения в других. Так что поли‑сообщество — не лучшее место для поиска девушки, которой вы собираетесь сказать: «пока ты вовлечена в отношения с нами, тебе нельзя иметь связь с кем‑то ещё».

Но, что наиболее важно — вы не подумали о том, что то, что вы просите, помещает ваши отношения друг с другом выше ваших отношений с ней. Что означает, что когда вы найдёте и встретите «её» и захотите пригласить её в ваши отношения, она, скорее всего, будет не очень рада предложению. (Куча людей, ищущих партнёра, скажут «Но это то, чего мы хотим, не судите нас!» и, буквально сразу после: «но уверен, что это сложно, мы всё ищем и ищем и не можем найти никого»).

Привилегия — коварная штука; очень сложно думать о том, что вы даёте вашим существующим отношениям полную чашу незаслуженных преимуществ, когда вы даже не знаете, в чём эти преимущества состоят.

Так что давайте поговорим о том, что это за преимущества.

# Часть 3: Не очень полный список привилегий пары

Давайте проведём мысленный эксперимент. Представим, что вы уже находитесь в отношениях некоторое время — возможно, несколько лет. Вы, надо полагать, живёте вместе и, возможно, даже женаты. Возможно, у вас есть собака по кличке Спот, или ребёнок по имени Фредди, или золотая рыбка Ванда или что‑то вроде.

В любом случае, вы вместе и вы счастливы, но думаете, что было бы хорошо иметь больше. Так что вы можете захотеть дать шанс полимории.

Теперь представьте себе, что вы нашли «третью». Она красива и умна, и динамит в постели, и вы оба нравитесь ей, и она даже любит то, как вы готовите рыбу.

И допустим, что ваша существующая партнёрша говорит вам: «я всё ещё немного не уверена во всём этом. Я знаю, что мы оба хотели попробовать, но я всё ещё чувствую себя неловко, когда вижу ваш секс с ней. Будь так добр, не занимайся с ней сексом некоторое время, пока мне не станет лучше?»

Теперь представьте, что ваша «третья» говорит вам: «Знаешь, это всё очень новое для меня, и я всё ещё немного не уверена во всём этом. Я чувствую себя несколько неловко, когда вижу твой секс с женой. Будь так добр, не занимайся с ней сексом некоторое время, пока мне не станет лучше?»

Почувствовали это? Вот эти колебания Силы? Для большей части людей ответ на эти запросы будет разным. Это и есть один из примеров привилегий пары.

Теперь представим себе, что вас пригласили на пикник в компанию. Вы можете взять партнёра с собой. Возьмёте с собой мужа или «третью»?

Чпок. И вот они снова, эти колебания Силы.

Что вы скажете вашей семье? Возьмёте ли вашу «третью» на ужин в честь Дня Благодарения? Вы за все эти годы совершенно привыкли иметь практически невидимые социальные преимущества от типичных гетеро‑моногамных отношений. А теперь внезапно вам надо начать думать о том, что у вас их нет. Что скажете? Останетесь в чулане? Скажете своим моногамным друзьям? Вашему начальнику? Тому мужику в бургерной через дорогу?

Упс. Всё начинает становиться сложнее. Что подумает ваша мама? Возможно, лучше ничего не говорить… остаться в чулане.

Но если вы выберете этот путь, то что вы собираетесь сказать «третьей»? Что она достаточно хороша, чтобы с ней трахаться, но недостаточно хороша, чтобы быть увиденным с ней на публике? Что вы любите её — но не настолько сильно, насколько вы любите социальные привилегии от ведения моногамного образа жизни?

Ой.

А что, если ей это не очень понравится?

Моногамная жизнь подразумевает кучу привилегий. Некоторые из этих привилегий — «внешние». Это социальные привилегии, которые вы получаете, даже если не просили о них. Некоторые из них — «внутренние», которые помогают быть вашим отношениям более безопасными и устойчивыми, помещая их на уровень, недосягаемый для любой «третьей» или «любовника на стороне».

# Внешние привилегии

Вы можете въехать в отель как пара и ожидать комнаты с одной кроватью. Многие отели имеют правила, запрещающие сдавать комнату с одной кроватью трём или большему количеству взрослых.
Возможность легко и в любом магазине найти поздравительные открытки, описывающие ваши отношения или выражающие то, что вы хотите выразить.
Предположения об устройстве пары на работе и в других социальных средах: вам часто будет разрешено (и даже будет приветствоваться) привести с собой одного партнёра на корпоратив, на свадьбу, на вечеринку и т.д.
Вы легко найдёте квартиру, которую сдадут вам обоим; многие арендодатели не сдают квартиры с одной спальней более чем двум взрослым, и могут устанавливать дополнительные ограничения на количество проживающих взрослых.
Если у вас есть дети, у вас есть риск проблем со стороны органов опеки или ювенальной юстиции из‑за нахождения в немоногамных отношениях.
Участие в немоногамных отношениях может вызвать общественное осуждение или предположения о половой распущенности.
Немоногамия может сыграть против вас в суде по семейным делам или в других случаях, связанных с судом.
Немоногамия может создать проблемы при проверках вашего прошлого, скрининге в службе безопасности и т.д.
В армии США супружеская измена считается преступлением согласно Единого кодекса военной юстиции.
Вы не можете вступить в брак с двумя партнёрами. Брак приносит целую уйму привилегий сам по себе: налоговые преференции, юридическую защиту совместной собственности, помощь при потере кормильца, преимущества социальной защищённости, страховые преимущества и т.д.
Большая часть религий одобряет гетеросексуальную моногамию и ставят её выше остальных сексуальных и романтических отношений.
Опека и усыновление детей проще в моногамных отношениях.
Посещение в медучреждениях и медицинское представительство обычно доступно только одному партнёру, и обычно вместе с законным браком.
Множество культурных идей делают гетеросексуальную моногамию привилегированной, включая: девиации романтического поведения ставятся в ряд с педофилией; если нетрадиционные отношения разрушаются, то в этом винят именно нетрадиционность; полиаморы всегда в поиске и поэтому представляют угрозу для моногамных отношений; полиамория нужна вам потому, что ваш партнёр «недостаточно хорош для вас» или потому, что у вас не «настоящая» любовь; полиамория — просто красивый термин для загулов.
«Третьему» партнёру будут недоступны некоторые действия, вроде забирания детей из школы
Семейные события или отпуск проще, когда у вас один партнёр, а не два.
Возможность сказать «я провёл 18 лет с моим моногамным партнёром» так, чтобы это не выглядело «реверансом моногамии», или «я расстался со своим моногамным партнёром через 3 месяца» так, чтобы это не выглядело обвинением моногамии.

# Внутренние привилегии

Предположение, что пара выше по приоритету (позже рассмотрим это подробнее).
Соглашения о праве вето, позволяющие любому члену пары в одностороннем порядке потребовать от другого члена закончить «внешние» отношения
Множество людей ожидают определённых финансовых привилегий, например, совместное владение имуществом, или считают, что «третья» не должна участвовать в ипотеке
Предположение, что если пара запланирует детей, то их заведёт именно пара, а не «внешний» партнёр.
Скрытая в чулане полиамория, лишающая веса отношения с третьим партнёром.
Предположение, что до тех пор, пока пара остаётся вместе, всё хорошо.
Идея о том, что если пара «пробует» полиаморию и решает, что им не понравилось, то приемлемо просто выкинуть третьего партнёра и вернуться к моногамии. Эта идея по своей сути подразумевает отношение к «внешним» людям как к расходному материалу.
Совместная история пары, которая несёт с собой свой язык, совместный опыт, «свои» шуточки и которая часто одновременно пугающа и недоступна для «третьей».
Предположение, что если будет принято решение о совместном проживании с новым партнёром, то он переедет к паре, а не наоборот.
Территориальность, которая может выражаться различными способами: «ты не можешь заниматься сексом с кем‑то ещё в нашей постели», «ты не можешь называть никого моим любимым ласковым словечком», «никого не води в наш любимый ресторан» и т.д.
Пара обычно устанавливает условия, на которых третий человек может присоединиться к отношениям, что подразумевает лишение этого человека власти.
Иногда пара решает, что третий человек не является частью семьи, если он не занимается сексом с обоими участниками пары.
У пары есть «встроенная» система поддержки на случай разрушения «внешних» отношений, и это скорее всего не так для случая разрушения самой пары.
Предположения о том, что случится в случае незапланированной беременности внутри пары — сравните с тем, что случится с незапланированной беременностью «снаружи».
Предположение, что если пара встретится с проблемами, то будет возможно отодвинуть «внешние» отношения на второй план, чтобы сфокусироваться на проблемах — сравните с тем, что при проблемах во «внешних» отношениях пара не отодвигается на второй план.
Идея о том, что пара может отменять свидания с «внешним» возлюбленным, если один из них испытывает в этом необходимость, но «внешние» партнёры обычно не имеют прав отменять свидания и мероприятия в паре.
Пара может не допускать «внешних» партнёров до ежедневных дел вроде работы по дому.
Предположение, что время одного участника пары всегда посвящено другому, если иное это не согласовано явно.
Различия в том, что происходит, если участник существующей пары получает тяжёлую травму или заболевание, и если травму получает внешний партнёр.

Само собой, не каждые отношения пользуются выгодой от всех этих привилегий, и не каждая пара делает свои отношения привилегированными именно таким образом. Это просто примеры того, каким образом привилегии могут быть выгодны установившимся парам.

# Часть 4: Но как же защита пары?

На этом месте вы, наверное, уже начали думать: «Эй, Франклин, погоди‑ка! Некоторые вещи в твоём списке, вроде совместной истории — неотъемлемые. Я не принимал решения превращать это ни в какую привилегию! И если у меня уже есть дети, или ипотека, или другие обязательства, то конечно их я исполняю в первую очередь! В чём проблема? В этом нет ничего неправильного!»

И вы правы. Всё на самом деле так.

У вас есть уже существующие обязательства и отношения, и вы хотите заботиться о них. Это разумно. Это не обязательно должно превращаться в использование привилегии.

Представьте себе, что вы только что завели нового друга. Вы, наверное, не будете утруждать себя разговорами с ним вроде: «Знаешь, у меня уже есть друзья, и я знаю их дольше, чем тебя, так что они для меня приоритетнее, чем ты». Вы, наверное, не будете ощущать необходимости сказать ему: «Просто чтоб ты знал, у меня есть дети, и их потребности для меня важнее твоих»; было бы даже странно, если бы ваш новый друг не понимал этого. И, если вы не в шестом классе, вы наверняка будете выглядеть странно, если скажете вашему новому другу: «У меня уже есть лучший друг, и так как может быть всего один лучший друг, я хочу убедиться, что ты понимаешь, что мы можем быть друзьями, но мы никогда не станем лучшими друзьями».

И, тем не менее, это ровно то, что пары, только начинающие полиаморию, часто говорят новому партнёру — и иногда прямо в том же предложении, что и сообщение о том, что они хотят «равную» триаду.

Так как можно различить защиту чего‑то, во что вы вложились, от обеспечения привилегии пары?

Это щекотливый вопрос. Привилегии по природе своей устроены так, что они проникают во всё, что мы делаем; они — каркас того, Как Устроен Мир; идеи и опыт, которые мы принимаем как данность на практически подсознательном уровне. Я обдумал некоторые мысли об отделении привилегий от простого принятия факта, что мы вложили в одни отношения больше, чем в другие, и вот разница, которую я вижу:

Привилегии	Защита вложений
— Мне нужно больше, чем ты даёшь другим партнёрам.	— Мне нужно настолько много от тебя.
— Никто никогда не сможет быть финансово связан с нами.	—Защита моих существующих финансовых активов очень важна.
— Я хочу иметь право вето по отношению к твоим партнёрам; ты можешь встречаться только с партнёрами, которых одобрю я.	— Так как ты важен мне, знакомство с твоими партнёрами (по возможности) и общение с ними (по возможности) важно для меня.
— Твои ресурсы (время, финансы и т.д.) принадлежат мне, если мы явно не обговорили иное.	— Твои ресурсы принадлежат тебе, так что делай с ними что хочешь до тех пор, пока ты заботишься о наших совместных обязательствах.
— Я всегда могу ветировать твоих партнёров.	— Я всегда могу выражать любое мнение, и сообщать о проблемах или неудобствах, которые я испытываю с тобой. Я верю, что ты сможешь найти способ соблюсти свои обязательства передо мной.
— Мы сядем вдвоём и напишем набор правил, которым должен будет подчиниться любой новый партнёр.	— Мы сядем вместе с любым потенциальным партнёром и сможем обсудить все наши потребности и идеи.
— Одни отношения должны быть самыми важными. Так как наши начались раньше, то это означает именно их.	— Отношения различаются по важности и объёму вложений, и это меняется с течением времени. На самом деле важно, чтобы мои потребности удовлетворялись, а не чтобы я получал больше, чем все остальные.
— В любом конфликте между мной и любым другим партнёром всегда выигрываю я.	— Конфликты могут возникать. Я не всегда буду получать то, что хочу. На самом деле важно, чтобы мой партнёр слушал меня и слышал мои сомнения, а не то, что я всегда прав или всегда выхожу победителем.
— Мои потребности на первом месте.	— Всё не всегда будет по‑моему, но это нормально. Нормально, когда другие партнёры тоже говорят о своих потребностях.

Многое из этого очень похоже на то, что вы ожидаете, если у вас есть два ребенка. Вы не считаете разумным говорить, что один ребенок «основной», а все остальные — «неосновные», или что потребности одного ребенка всегда важнее потребностей остальных детей. Мы все инстинктивно понимаем, что если у нас есть второй ребёнок, то мы всё ещё хотим защищать первого и вкладываться в него, и мы можем делать это без привилегированного положения первого ребенка над вторым.

Тогда почему это так сложно распознать, когда речь идёт об отношениях?

Часть этого — просто способ, которым общество создаёт привилегии пары, и ожидания, которые нам даны (и которые мы часто внутренне принимаем даже без осознания) — позволять вашему партнёру иметь секс с кем‑то ещё опасно, если вы позволите кого‑то ещё, то потеряете что имеете — вот этот вид ожиданий.

А часть этого состоит в том, что мы, являясь людьми, настолько заворачиваемся в кокон собственных переживаний, особенно в наши страхи, что может стать очень сложным посмотреть сквозь него и увидеть ещё чьи‑то переживания.

# Часть 5: Видеть сквозь себя

На сайте Weekly Sift есть прекрасное эссе The Distress of the Privileged (opens new window) (Бедствия привилегированных). В нём рассказывается об обратной реакции, которую мы часто встречаем, обсуждая привилегии. Когда кто‑то, находящийся в привилегированной позиции, начинает видеть эту привилегию, то очень человеческая реакция — желание сорваться на окружающих или сказать, что это не настоящая проблема. Те из нас, кто находится в привилегированной позиции получают выгоду от своих привилегий, в конце концов; мы настолько привыкли к своим привилегиям, настолько приучены думать о них как о части того, Как Устроен Мир, что даже мысль об отказе от них может ощущаться нами так, как будто кто‑то забирает у нас то, что принадлежит нам по праву.

И это в тысячи раз хуже, если мы используем привилегию из страха. Когда мы ощущаем страх потери — который, надо сказать, совершенно нормален для тех, кто приходит к полиамории в первый раз — практически невозможно быть сочувственным по отношению к другим, а особенно — по отношению к людям, которых мы видим ответственными за этот страх.

Так что привилегия переходит от неосознанного наличия — к чему‑то, на что мы ощущаем наши полные права. Правдивая история: я знаю парня, который предпочёл остаться инкогнито, который очень враждебно относится к идеям феминизма. Он особенно возмущается тому, что он понимает под феминисткой идеей о том, что мужчины опасны — что женщины должны быть осторожными вблизи незнакомых мужчин, потому что незнакомые мужчины представляют угрозу насилия. Он также ощущает себя очень некомфортно, когда проходит через кварталы с чёрными. Он не видит никаких параллелей в этом, и я не шучу.

Когда мы оказываемся в привилегированной позиции, обычно это происходит не потому, что мы попросили. Просто так устроен мир. И когда мы начинаем терять эту привилегию или люди говорят нам, что мы ведём себя несправедливо…

Привилегия приносит выгоду парам способами, которые простираются далеко за простое успокоение страха потери. Они так же помогают держать существующую пару под контролем. Часто применение привилегии держит локус контроля в паре и исключает вновь прибывшего в отношения — открыто, как в случае с «пара устанавливает правила и новый партнёр подписывается там, где галочка», или скрыто, как в случае с предположениями о праздниках и ресурсах.

Каждый раз, когда пара начинает переговорный процесс по вопросу открытия отношений, могут быть использованы инструменты, которые, как я думаю, очень ценны для предотвращения неосознанных притязаний на привилегии. Вот некоторые из них:

Вопрос «Является ли целью этого соглашения помощь в поиске подходящих отношений — или же защита 'реальных' отношений от предполагаемой угрозы?» Предполагаемые угрозы отношениям часто являются дверью, через которые входят притязания на привилегию.
Вопрос «В какой момент вещи, важные для меня, становятся ожиданиями, которые я навязываю другим?»
Вопрос «Если бы я был свободным человеком, встретившим другого свободного человека с целью моногамных отношений, выглядело бы это разумным для меня?»
Вопрос «Не лишаю ли я прав любого партнёра, присоединяющегося к нам?» Чем больше вы принимаете решений о том, как должны выглядеть ваши отношения и какую роль в них должен играть вновь прибывший, тем меньше вы оставляете прав этому человеку, тем больше вы защищаете привилегию пары… и тем вероятнее, что любой «третий» партнёр, которого вы встретите, посмотрит на вас и скажет: «нет, спасибо».

В идеале, структура отношений должна быть гибкой и должна быть разработана для поощрения развития и во благо потребностей всех участников. Но часто, особенно для новичков в полиамории, возникает страх, что неприятные чувства (которые могут быть ревностью, или ощущением угрозы, или чем угодно ещё) означают крах существующих отношений; и в этом случае использование привилегии для защиты от ревности или других неприятных ощущений становится способом избежать персональной ответственности за собственное развитие. Мы не должны бояться неприятных ощущений, они являются частью жизни.

Использование привилегии также может стать способом избегания столкновения с тем, что у участников пары могут быть различные цели и потребности в отношениях. Создание привилегий в отношениях вещами вроде «пара прежде всего» или «у пары есть право вето» становится, в этом смысле, инструментом для пары в избегании различий в идеях и потребностях; если такие различия проявятся, то «третий» партнёр убирается из отношений и вуаля! Гармония восстановлена.

По моему опыту и наблюдению, чем больше пара держится за привилегии пары, тем более бесправными и нездоровыми являются новые отношения… и тем легче для пары обвинить в этой дисфункциональности именно «третьего» человека. «Ты не уважаешь наши отношения», «Ты знал правила, когда вписывался», и «ты неосновной партнёр, так что тебе надо довольствоваться тем, что дают» — разные способы сказать «мы не собираемся работать с нашей дисфункцией, так что заткнись и прими это». Эта дисфункция может означать что угодно от неуверенности до настоящего оголтелого эмоционального абьюза, и повторение «ты неосновной партнёр, так что это то, на что ты согласился» — уклонение от этого всего.

И, к сожалению, отношения, начинающиеся с позиции правил, ограничений и привилегий пары, могут легко стать отношениями, в которых выигрывает максимальная дисфункция. Я видел такое много раз; в виде «Я наиболее уязвимый человек, так что я требую максимального уровня контроля над всеми новыми отношениями», или в виде «Я ощущаю наибольшую угрозу, так что я воспользуюсь привилегиями по максимуму», и после того, как становится допустимым использовать привилегии в отношениях, применение привилегий заканчивается победой максимально дисфункциональной динамики.

Повторюсь, я не говорю, что все это злонамеренно или плохо. Невидимость привилегий, вместе с тем фактом, что наиболее боящийся человек часто оказывается неспособным действовать с сочувствием и эмпатией, могут объединиться и заставить даже благонамеренных людей действовать разрушительными образом.

# Часть 6: Привилегии и отдельные люди

Пока что я говорил о привилегиях как о чём‑то, что пары используют против новеньких в их отношениях.

Но одно из свойств привилегии — то, что она настолько подла, что настолько проникает в наши социальные ожидания, что даже отдельный человек может начать думать способами, подчёркивающими привилегии пары. То, что кто‑то не состоит в паре, не означает, что у него есть иммунитет к внутреннему принятию привилегий. Это может принимать разные формы.

Мои отношения с этими людьми не работают как надо. Мне надо самому найти основного партнёра, если я хочу быть счастлив. (подтекст здесь заключается в том, что якобы разделение партнёра никогда не будет настолько же хорошо, насколько парные отношения; это временный компромисс, на который вы идёте, пока у вас нет настоящего партнёра).
Мои потребности не удовлетворены, но это из‑за того, что я неосновной партнёр. Как неосновной партнёр, я не должен рассчитывать на то, что они будут удовлетворены.
Конечно, мои партнёры не хотят признавать свои отношения со мной, я же неосновной партнёр!

Привилегии просачиваются даже в наш язык. Когда пары говорят «наша третья» и добавляют, что полиамория работает «для нас обоих» — это отражение привилегии. Когда пары говорят, что они хотят отношения с третьим партнёром, чтобы «сделать их ближе» или помочь расшевелить всё в спальне — это пример утилитарного языка, который, опять же, отражает привилегии.

Мы не начинаем традиционные моногамные отношения с мыслью «Ух, мне надо установить комплект правил и мой новый партнёр будет рад подписаться под ними, чтобы получить все потрясающие выгоды от моей любви!» Тем не менее, часто мы отправляемся в полиаморные отношения именно с этими установками. Для пары может казаться естественным и разумным то, что они устанавливают правила, а для отдельного полиамора может казаться настолько же разумным и настолько же естественным, что связь с теми, кто уже имеет партнёра, означает принятие всех условий как есть. Опять же, если вы не стали бы начинать так моногамные отношения, то неразумно начинать так и полиаморные отношения.

# Часть 7: Соберём всё воедино

Если вы дочитали до этого места (и я поздравляю вас, если это так — это много писанины!), попробую сформулировать ключевую мысль, которая, как я надеюсь, останется с вами:

Если предполагается, что отношения должны быть здоровыми и функциональными, то они не должны быть завязаны на то, что третий партнёр может дать установившейся паре, или на то, от чего он готов отказаться ради того чтобы быть с ними.

В тот момент, в котором пара начинает думать в терминах «какие замечательные вещи мы можем дать третьей и что мы попросим её сделать для того, чтобы воспользоваться преимуществами романа с нами?» вместо «как нам построить то, что будет питать всех нас и даст нам всем возможность расти в любых необычных и восхитительных направлениях?», ожидание привилегий прокралось в отношение на мягких кошачьих лапках.

Отношения не должны быть посвящены возведению стен и оград для защиты кого‑то от внешнего мародёра.

Многие и многие сознательные и подсознательные проекции привилегий предотвращаются простым доверием к партнёру. Когда вы говорите «мой партнёр любит меня, мой партнёр хочет быть со мной, и, если я буду просить о том, что мне надо, мой партнёр сможет принять такие решения, которые будут беречь и лелеять меня», то меркнут страхи, запускающие проекции привилегий.

При взгляде снаружи мне часто кажется, что многие люди в полиаморных (да и в моногамных!) отношениях не верят их партнёрам — или верят не до конца. Так что они создают правила и структуры, которые помогают удовлетворять их потребности, потому что они на самом деле не верят, что если их партнёр сможет делать что угодно, он на самом деле по своей воле выберет удовлетворять эти потребности.

Когда вы верите партнёрам, всё меняется. Вам больше не надо использовать привилегии, говоря «мой партнёр может заниматься сексом с кем‑то только при мне», потому что вы знаете, что независимо от того, насколько потрясающим будет тот секс, ваш партнёр всё ещё любит вас и хочет остаться с вами. Так что вместо этого вы можете сказать: «когда мы найдём третью, мы все вместе сможем поговорить и решить, какими будут наши сексуальные границы». И так далее.

Попробовав оба подхода, по своему опыту я могу сказать, что отказ от привилегий и прав и построение вместо этого отношений с людьми, которыми я доверяю, и верю, что они при полной свободе совершить какой угодно выбор всё ещё выберут беречь меня — самое чудесное и обнадёживающее чувство в мире.

← Свобода Что такое "Полиамория"? →